Что бывает, когда господин Гримнассон остается один.

[seiga]

К сожалению, игрушка закончилась до того, как я успел сие расписать, так как образ пришел еще достаточно давно, вот я и решил сие оставить потомкам)
Надеюсь вам понравится)


Зарисовка пока не беченная, как моя Pandorra (чувствую себя Мариусом!) доберется до моих безобразий, так сразу исправлю на корректную версию, так что если нет желания читать с помарками, лучше не лезьте под кат.


Такое он позволял себе, только оказавшись дома. Очень и очень редко. При отпущенных на выходной слугах, запертых дверях и зашторенных окнах. Только оставшись наедине. Не считая собак, но верные девочки не в счет, они ведь никому ничего не расскажут.
Тогда Огер проходил во второй кабинет, располагавшийся сразу за первым, официальным и рассчитанным на прием разных людей.
А другой, личный был предназначен для куда более узкого круга, более конфиденциальный и личный. Там слишком много было ценных бумаг, коих не стоило видеть конкурентам господина Гримнассона, печатей…
И здесь была совершенно иная обстановка. Более интимная, более уютная. Настраивающая на другой лад. Ковры. Мягкие удобные кресла. Бутылка коньяка в ящике стола и пара бокалов там же. Хаос на письменном столе из нескольких стопок документов, бухгалтерских книг и отчетов по исследованиям. А еще пара свечей и зеркало на подставке.
Рыжеволосый мужчина устроился в любимом кресле. Рядом по обе стороны привычно устроились волкодавы. Огер неторопливо зажег свечи и посмотрел в зеркало.
Только наедине он позволял себе быть собой. Настоящим.
Что-то в самой позе, в россыпи тонких морщинок, в выражении лица, но более в глазах, отражавших танцующее пламя свечей, неуловимо изменилось настолько, что знакомые Огера могли и не узнать его. С первого взгляды. И были бы правы. Ведь в Кресле сейчас сидел совсем другой человек. Да и говоря начистоту, он вовсе и не был человеком. Люди столько не живут.
Недавно Михаэль отметил свое четырехсотлетие. Будь он полноценным вампиром, то сейчас бы достиг невероятного могущества. Впрочем, ему и так хватало, чем гордится. Ведь не каждый из вампиров доживал такого возраста, да еще и ни разу не засветившись среди людей. Порой одного вампирского могущества мало, нужны еще и хитрость, ум и понимание людской породы.
Иногда он был благодарен той толпе, что ворвалась в родовое гнездо Вульфгардов и помешала деду довести ритуал до конца, только благодаря этому он, полукровка, первые двадцать пять лет прожил без страха, прожил среди людей и научился быть одним из них. Именно это помогло понять ему самый главный принцип выживания среди людей.
Чтобы выжить, нужно не притворяться кем-то, ведь даже самую хорошую игру можно раскусить, нужно быть кем-то. Жить чужой жизнью.
И за четыре столетия Михаэль успел прожить не одну жизнь. Кем он только не был, благо время и любопытство помогли получить ему не одно образование. Он был блестящим врачом еще тогда, в своей первой жизни, бестрепетно сражавшимся с чумой и другими страшными и опасными болезнями. Он был богословом, эзотериком, занимался экономикой. Все эти жизни… такие разные, непохожие. Но благодаря им последний из Вульфгардов избежал той ловушки, что подстерегала многих долгоживущих. Ему не наскучило. Груз веков не давил на плечи. Все так же интересовал мир людей. По-прежнему восхищало искусство. А многие прекрасные женщины и мужчины дарили ни с чем не сравнимое наслаждение своим обществом и своим телом. О да, в этом Михаэль и Огер были очень похожи, считая, что от жизни надо брать все.
Порой Вульгард удивлялся, как он еще не заработал себе стойкий психический недуг, ведь все эти альтер-эго обладали собственной сутью. Возможно, этого еще не произошло, благодаря тому, что Михаэль подбирал тех, кто был ему чем-то симпатичен. У некоторых из его прошлых воплощений были реальные прототипы, а Огер Гримнассон так вообще реальный человек. Был. Пока не умер бедняга.
Михаэль познакомился с ним случайно в дороге. Молодой торговец покинул родные края и искал себе надежных спутников, и полувампир отозвался на это предложение, рассчитывая завоевать доверие юноши, стать его надежным помощником и помочь в развитии торговли, рассчитывая получить взамен надежные рекомендации. Увы, мир не стоял на месте и все труднее становилось устроиться так, чтобы не вызвать чужих подозрений. Людям все больше нужно было разных бумаг, подтверждающих личность. Дипломы об окончании обучения, паспорта, свидетельство о рождении и прочее-прочее. Это немного осложняло жизнь. Конечно, искусство составления фальшивых бумаг не стояло на месте, однако липовые документы есть липовые, всегда существовала возможность быть раскрытым.
Михаэль сумел осуществить свой план и втерся в доверие к молодому торговцу, только судьба внесла свои коррективы в его планы: меч разбойника оборвал жизнь настоящего Огера, и тогда Вульфгард, не долго думая, взял его имя и жизнь. Благо торговец успел рассказать ему не мало о своей семье, да и внешность у них была немного схожая, а различия… Полувампир не собирался появляться в тех краях, откуда настоящий Гримнассон был родом еще очень и очень долго, а там… время очень сильно меняет людей, порой до неузнаваемости, вряд ли кто сможет разоблачить нынешнее лицо Михаэля.
И эта уверенность позволила влезть в такие дебри, как политика, и немного помочь себе, рассчитывая обеспечить относительно спокойное будущее. Во всяком случае, можно будет не писать в очередной раз завещание, передавая же самому себе свое честно нажитое имущество. Порой приходилось зверски изворачиваться, чтобы ставшие в последние двести лет слишком бдительными и умными охотнички на вампиров не обратили внимание на такие странности. Вряд ли эти фанатики поверят правде, слишком это невероятно: существо, прожившее четыре столетия и никогда не пьет человеческую кровь буквально, тем более, что фигурально то он крови успел испить немало. Но с другой стороны, до того же Налогового Департамента Михаэлю было ой как далеко.
А даже если и поверят… немногие люди бывают настолько добры и великодушны, чтобы простить ближнему своему такое невероятное долголетие, прекрасное здоровье и успех в обществе. Такие уникумы встречались крайне редко.
Чем больше он жил, тем больше Вульфгард ценил ту, что стала ему матерью. Отважная девушка Ивон, не побоявшаяся спасти дитя чудовищ, растила его и любила так же, как и родную плоть и кровь. Не больше, но и не меньше. Она была особенной, как и его приемный отец и братья с сестрами. Поэтому Михаэль до сих пор присматривал за потомками своей семьи. Издалека. Через третьих лиц, почти никогда не приближаясь к ним, но все же как мог, оберегал их. В память о той, что спасла жизнь маленькому вампиренышу. Это было сантиментально и, возможно, глупо, но такова была его блаж. Оно согревало и давало то ощущение, что заставляет чаще биться сердце любого странника. Знание, что где-то есть место, где горит свеча лично для него. Не для Огера и все остальных альтер-эго, а лично для него, Михаэля Вульфгарда. Место, которое можно назвать домом. Эти дети… дети детей и многих поколений детей, что некогда слушали сказки бабушки Ивон и своих родителей, про удивительного человека, который живет многими жизнями, и помнили. До сих пор помнят и оберегают его секрет.
А когда тебе некуда спешить, начинаешь по-настоящему понимать важность некоторых незыблемых ценностей. И кратких мигов свободы и возможности побыть в своей собственной шкуре.
Михаэль блаженно вытянул ноги. Михаэль налил себе коньку. Михаэль подмигнул собственному отражению и отсалютовал бокалом. Михаэль и никто иной выпил, смакуя каждый глоток. Михаэль нежно потрепал обеих псин за уши. И это было невероятное, восхитительное блаженство. Целый вечер собственной жизни. Всего лишь миг. Однако время понятие субъективное, а потому миг можно растянуть в вечность.
И повторить в следующий раз.